Последняя в этом году сказка. Про Ежика, разумеется.
читать дальше
Жил был Ежик. Он был обычным Ежиком - не грустным не веселым, просто Ежиком. Спал он, как и все ежики, днем, а жил своей ежовой жизнью ночью. Солнца он никогда не видел - в лесу было темно, и было темно не только ночью. Днем вековые дубы своими громадными кронами впитывали без остатка весь солнечный свет и тепло. К зиме деревья освобождались от пышной листвы, позволяя лучам солнца проникать в лесную чащу, но ежики спят днем и спят зимой. Когда Ежик не спал и выдавалась безоблачная погода, он любовался луной и манящими, магически мерцающими в ночной мгле бесконечными холодными звездами.
Как-то темной холодной ночью глубокой осени ему во сне приснилась Звездочка. Он никогда в жизни не видел такого теплого, нежного и ослепительного создания. Ему было очень уютно рядышком со Звездочкой, он нежился в ее теплых и ласковых лучиках. Ежик не знал, что Звездочку зовут Солнышком, потому, что Солнышка он никогда не видел, ведь ежики ночные животные. С тех пор она снилась ему очень часто. Когда ему было очень плохо, он вспоминал свои удивительные сны, и если ему было холодно от промозглого осеннего ветра, или страшно от угугуканья полярной совы, подумав о своей Звездочке, он вдруг согревался или сразу становился храбрым. Когда его одолевали ежовые проблемы, да так, что уже и жить не хотелось, он вдруг вспоминал о своей любимой Звездочке, и проблемы, уходя на второй план, разрешались как-то сами собой. Когда ему было очень хорошо, он в своих снах делился своими маленькими радостями со своей любимой Звездочкой, и она, как ему тогда казалось, начинала светить еще ярче и греть на капельку сильнее. Он бесконечно любил свою Звездочку, и мысли о ней заставляли искриться лучиками счастья его темные глазки-бусинки.
Однажды он рассказал своим родным и близким о своих снах. Но все ежики сказали, что это не правильно - ежику должны сниться только ежики или, на худой конец, земляника, но никак не звездочки, тем более та, от которой можно ослепнуть, потому, что старые ежи помнили и знали по рассказам своих прадедушек и прабабушек, что солнышко бывает очень ярким и жестоко горячим. Но Ежик был бесконечно предан своей лучистой мечте.
Все начали смеяться над ним и он остался совсем без друзей. Из обычного Ежика он стал Грустным. Он начал жить только для того, чтобы поскорее забраться в свою маленькую норку, уснуть и увидеть Её, свою милую, бесконечно нежную и ласковую Звездочку.
Шли годы, и он перестал рассказывать о своей мечте родным и близким, он перестал рассказывать о своих снах друзьям, которые снова вернулись, он стал любить свою Звездочку тихо и незаметно, и ему казалось, что она отвечает ему взаимностью. Он знал, что когда-нибудь он увидит ее наяву, и он знал, что она его согрет, он знал, какие слова он скажет своей заветной мечте при встрече...
Как-то глубоким зимним морозным днем Ежик во сне вновь увидел свою мечту, она сверкала и манила его ласковым и нежным теплом к себе. Заветная мечта Ежика всегда молчала, но в этом сне, игриво удаляясь, она прошептала ему"Иди ко мне!". Ежик пошел за своей Звездочкой. Он не заметил, как выбрался из своей еще осенью законопаченной опавшей листвой норки, как, обжигая лапки, протиснулся сквозь холодный и колючий сугроб снега, как, расцарапав маленькими коготками острую корочку льда, выбрался на поверхность. Он не поверил своим глазам - миллиарды снежных алмазиков сверкали на ярчайшем свете от чего-то огромного, нежного и, наверное, очень теплого, плывущего на ярчайшем чистейшем синем небе. Он узнал ее! Это была его Звездочка! Она освещала его своими лучами, слепила его привыкшие к кромешной темноте глазки-бусинки, но он уже не видел ничего, кроме ослепительно белого света. Он знал, что это Она, его Звездочка! Он не чувствовал, что она его совсем-совсем не греет. Промокшая от беспощадного, мокрого снега его колючая шкурка уже давно окаменела, превратившись в ледяной панцирь, но крохотное сердечко маленького Ежика колотилось с такой силой, что он не чувствовал, как его маленькие лапки превратились в ледышки. Он вспомнил заветные, так давно пытавшиеся вырваться из его огромной души слова. "Звездочка, я тебя люблю!", прошептал он, но она не обращала на него внимания. Он попытался крикнуть громче, но смог только чуть слышно произнести "Звездочка, я тебя люблю!".
Звездочка блеснула каким-то особым лучиком по уже ослепшим глазам замерзающего Ежика. Ему показалось, что он вновь почувствовал знакомое ласковое тепло. "Звездочка, я тебя люблю!", изо всех сил закричал Ежик. И она услышала его! "Ежик... Ты милый, Ежик! Ты хороший..." - сказала Ежику его любимая Звездочка. Он уже не видел ее, потому что глазки-бусинки ослепли при первых же лучах солнца, он почти не чувствовал ее тепло, потому что его тельце уже почти полностью превратилось в ледышку, но он слышал ее! "Ты хороший, - повторила она, - но это не правильно! Так быть не должно! Ты должен любить только ежиков или, в крайнем случае, землянику! Звездочек ежики любить не должны! Это не правильно, так быть не должно, это не честно! Не обижай меня... Это не честно! Ты хороший, ты милый"... - сказала звездочка, укрываясь тяжелыми свинцовыми снежными тучами.
Замерзшее тело Ежика стояло на ледяных, вмерзших в оледеневшие сугробы ножках посреди голого, промерзшего насквозь черного, векового дубового леса. Остекленевший взгляд его ослепших глаз был обращен в темное морозное небо, где только что скрылся последний лучик его любимой Звездочки. Почувствовав, что исчезли последние капельки ласкового и нежного тепла, он понял, что Она, его самая заветная мечта, не оставив никакой надежды, покинула его. Он слышал, как промозглый полярный ветер гнал на запад свинцовые снежные тучи, в бесконечной глубине которых нежилась его любимая Звездочка. Слезы, выступившие на замерзших глазках-бусинках, тут же превратились в замысловатые морозные узоры. Ослепший Ежик ничего не видел, его оледеневшее тельце уже ничего не чувствовало, но он слышал - в его голове звучали последние слова его любимой Звездочки "это не правильно, так быть не должно, это не честно..."
Последнее, что услышал Ежик - оглушительный хрустальный звон. Это крохотное заледеневшее сердечко, последним ударом вырвавшись из ледяного комочка, еще несколько часов назад называвшегося Ежиком, разбилось на тысячу крохотных, похожих на рубины осколков. Бесконечно нежный, теплый, ослепительно-ласковый белый свет поглотила беспощадная, звенящая пустотой, безжизненная, ледяная тьма.
(с)